КНЯЗЬ-ВЛАДИМИРСКИЙ СОБОР

Приношение празднику Рождества Христова …

Да взойдет звезда Вифлеема,

И да узрим ее лучи!

Мы застынем блаженно-немы,

Будем слушать ее в ночи.

Люди любят рождественские сказки, рождественские и новогодние открытки — теплые, как домашние тапочки, настолько умилительные и нарочито наивные, что тем самым лукаво слагают с себя ответственность перед теми, кто поверит им. Они уводят человека от холода зимних просторов, опускают его взгляд от созерцания звездных огней к огню камина и елочным огонькам. Современный «цивилизованный» мир забыл холод той ночи, не смотрит в духовное небо, чтобы найти путеводную звезду, а опьянен огнями супермаркетов и лихорадкой покупок. К какому празднику? К условному началу очередного временного цикла, который все больше приобретает черты неоязыческого празднества.

Но 2010 лет назад Вифлеемская звезда зажглась в морозном небе и позвала волхвов в далекий путь. Небеса открылись над пастухами, проводившими ночь у стада, там явилось им воинство небесное и там услышали они ангельские хоры. Рождеством Христовым началось Новое время, дарованное нам для спасения, время, разомкнутое в вечность.

Время жизни, погруженной в суету — как коварная лента. Кажется, что мы движемся вдоль нее, но с течением жизни чувствуем, что она не развертывается вдаль, не открывает нам просторы, а удавом сжимает вокруг нас свои кольца, все больше и больше отнимая у нас свободу двигаться и принимать решения. «У времени в плену». Оно, это время, отказавшееся от своей матери — вечности, стало пожирать само себя, его не хватает ни на что.

Только одна сила может разжать эти удушающие кольца и выпустить нас на свободу — в вечность. Эта сила — Церковь. Как звездное небо стоит над вами неподвижно, с какой бы скоростью вы ни двигались по земле, — так неподвижно стоит над нами духовное небо священной истории, своими путеводными звездами не давая нам сбиться с пути. Прекрасны звезды, отражающиеся в наших глазах, но еще более прекрасны Божественные звезды-события, которые однажды сошли на землю, а теперь ведут нас в Отчий дом. И пастухи, проводящие ночь под открытым небом, и волхвы, ведомые звездой — это ведь наши прообразы. Это и давно жившие люди, но это и мы. Они зовут нас из нашего мертвенного пластикового лабиринта на простор, под духовный небосвод. И идем, собираем посильные дары Младенцу — наши души и наши дела, мы идем за звездой в город хлеба к святым яслям, в которых нас ожидает хлеб жизни, сшедший с небес. Спаситель наш родился в ночи, но: «Сей Младенец есть Тот, Рождество Которого открыло миру свет боговедения яснее звезд и солнца, и пелены Его шире облаков, ясли Его пространнее небес, ибо в них лежал невместимый Христос Бог». [1].

Так же, как в гостинице не нашлось места Святому семейству, так же не находится места ничему святому в сутолоке мира. И так же, как воины Ирода ищут убить Младенца Христа в Вифлееме, так наши грехи стремятся уничтожить в нас подобие Божие.

В малом — великое, в точке — вечность. Все уводит от коварной линейности, помогая поднять взгляд от плоскости земли к вечной красоте Божьего домостроительства.

«Господи, что есть человек, яко помниши его, или сын человечь, яко посещаеши его?» (Пс. 8: 5). В событии Рождества Христова нам явлено это посещение, это усыновление роду человеческому и усыновление рода человеческого:

«По младенчеству Он подчинен условиям времени, а премудростью Он предвечен. Рождается нам и Младенец, и ветхий денми. Дитя и (вместе) Отец, как о том говорит ныне в Рождество Его Исайя пророк: Отец будущаго века… рождаясь Сам, Он в то же время и нас возрождает от смерти к жизни и не иначе, как евангельский отец блудного сына, бывшего ранее мертвым и потом ожившего». [1].

В этом чуде отражения вечности во времени, отражения макрокосма в микрокосме является нам необъятность Божией любви. «Окружаху, яко престол херувимский ангелы ясли: вертеп бо небо зряху, лежащу в нем велице» [2].«Слава Тебе, яко о Тебе небесная земным срадуются. Слава Тебе, яко Тобою земная небесным совокупляются». [3]

И выходим мы из тепла храмов в сияющую звездную ночь и идем крестным ходом, как волхвы за звездою. Душа христианина, принимающая в себя Христа — как осколок зеркальца, принявший на себя Его образ, как звездочка, сияющая небесам навстречу. Мы смотрим на небо, и небо смотрит на нас.

Примечания:

[1] — «Слово на Рождество Христово» свт.Иоанна Златоуста

[2] — Служба предпразднества Рождества Христова

[3] — Акафист Рождеству Христову

http://www.rusk.ru/analitika/2010/01/06/o_vremeni_i_zvezdah/